“На планете Земля люди всегда предполагали, что они разумнее дельфинов, потому что они придумали так много: колесо, Нью-Йорк, войны и т. д., а дельфины всегда только плескались в воде и развлекались. Дельфины же, напротив, всегда считали себя разумнее человека — причем, по той же самой причине.”
― Дуглас Адамс, Автостопом по галактике
Наверняка вам знакомы смелые детские мечты — например, стать космонавтом — обычно свойственные возрасту 6-7 лет, когда ребенок уже успел восхититься миром и это восхищение еще не погасила система образования? У меня тоже была такая мечта, но она была довольно нестандартной. Мне очень нравились сказки, в которых говорящие животные живут бок о бок с людьми — как, например, в Бременских музыкантах. Потому я мечтал стать биологом и каким-то образом создать говорящих животных. В научной фантастике это называется “uplifting”.
А почему такая фиксация именно на языке? Потому что я был и остаюсь уверен, что способность к использованию языка есть единственное качественное когнитивное отличие между людьми и другими животными. Я просто всегда знал это на каком-то глубоком интуитивном уровне, и, по иронии, не могу объяснить происхождение этого знания при помощи языка. Мне просто кажется очевидным, что разумность — жемчужина эволюции — не могла внезапно возникнуть в людях одновременно с языком, а должна была оттачиваться сотнями миллионов лет, и поэтому в той или иной степени присутствует во всех животных, с которыми мы разделяли общих предков за это время.
Конечно, я быстро понял, что мой взгляд на мир в этом вопросе отличается от нейротипичного. Похоже, что способность поддерживать осмысленный разговор для среднего человека является необходимым критерием разумности. Но гораздо позже я понял, что она же является и достаточным критерием.
И если животные обладают всеми когнитивными функциями кроме языковой, то большие языковые модели (Large language models — LLMs, также известные как стохастические попугаи) являются их противоположностью: они облают только языковой функцией. И похоже на то, что языковые модели кажутся людям более разумными, чем животные. Впервые на это указал скандал с моделью LaMDA от Google и Блейком Лемойном, который начал публично настаивать на признании за моделью прав человека. Это произошло всего за несколько месяцев до релиза ChatGPT, после которого многим стала гораздо понятнее позиция Лемойна. Кто-то присоединился к требованиям признать за чатботами права человека, а кто-то начал строить с ними романтические отношения. И в принципе это было ожидаемо: еще в 1966 была впервые подмечена склонность людей приписывать чатботам куда большую глубину интеллекта, чем та, которой они реально обладают. Другими словами, мы можем антропоморфизировать все, с чем можем поговорить. Приписывание говорящим машинам разумности — нулевая гипотеза, которую наш мозг выбирает автоматически; и чем лучше машина имитирует человеческую речь, тем больше понимания ее внутренних механизмов необходимо, чтобы увидеть в ее репликах следование алгоритму, а не настоящие мысли.
У меня как раз есть это понимание, потому что вместо того, чтобы последовать за своей детской мечтой, я занялся разработками искусственного интеллекта. Но теперь похоже, что моя мечта сама последовала за мной.
Выше я сказал, что животные не обладают способностью к использованию языка, но на самом деле это неправда. Еще со времен публикации альбома “Песни горбатых китов” в 1970 люди подозревали, что у китообразных есть собственный, настоящий язык, а не просто система сигналов. Многие популярные фильмы, от четвертого Звездного Пути до второго Аватара, играли на этой идее, но доказательная база для нее стала собираться только в этом десятилетии. Например, моя любимая статья, которая восстанавливает пути миграции кашалотов при помощи старых бортжурналов китобойных судов и приходит к выводу, что объяснить их можно только одним способом: киты рассказывают друг другу о том, как прятаться от китобоев. Также существование языков подозревается у касаток, дельфинов и горбатых китов, но с ними пока не все так однозначно.
А раз животные со своими языками уже существуют, то создавать их незачем: надо лишь разработать переводчик с их языков на человеческий. И технологии для такого переводчика нужны те же самые, что и для больших языковых моделей (по крайней мере со стороны моделей, сбор данных — более сложный вопрос). Переводом с кашалотьего уже занимается проект CETI, а недавно похожую инициативу анонсировали для дельфинов.
Только представьте себе, что сулят эти проекты, если они успешно реализуются. Впервые в истории мы сможем поговорить с абсолютно чужой нам формой жизни (и даже в реальном времени, в отличие от инопланетян). Впервые мы сможем взглянуть на себя со стороны и переосмыслить все, что ранее казалось очевидным. Если человеческая тенденция ассоциировать язык с разумностью сработает и в этом случае, то мы будем поставлены перед фактом того, что не одиноки во Вселенной, и никогда не были одиноки. Это осознание запустит настоящую революцию: не в политике или технологиях, а в коллективном сознании; и все остальное последует за ним.
Maybe it all went wrong when we killed the whales. Maybe their songs kept the great dream together. Vast brains slowly, carefully ordering the world with actions subtler than the apes could ever see. God is dead. His blubber lit a lamp in London https://t.co/w6kjf99HRy
— Prince Vogelfrei (@PrinceVogel) November 10, 2023
P.S.: И по-настоящему разумные машины у нас тоже будут, просто не так скоро.